Я сквозь сон ощущала тревожное биение сердца. Быстрые удары монотонным эхом отражались в голове.

Из груди вырвался крик отчаяния. Да сколько же можно, черт возьми?!

Открыв глаза, я судорожно глотнула воздуха, задыхаясь от боли и страха. Как ни старайся, прошлого не вернуть! Пора его отпустить. Начать новую жизнь.

Смахнув выступившие слезы, я встала с кровати и выскочила из комнаты. Шлепая босыми ногами по деревянным ступеням крутой лестницы, сбежала в гостиную. Нацепила у порога мягкие тапки и выскользнула на улицу. В такие моменты свежий воздух всегда помогал справиться с паникой. Несколько глубоких вдохов, и страх начал понемногу отступать. Я тревожно вгляделась в темноту. Нельзя допустить, чтобы меня кто-то заметил в минуты слабости. Но никого не было, лишь звери из чернеющего через дорогу леса могли стать свидетелями моего бессилия. Я с облегчением выдохнула.

Восемь месяцев назад мы с братом похоронили отца, но кошмары до сих пор врываются в мои сны, изводя и терзая. Постоянно снится одно и то же: настольная лампа, затеняющая тусклым светом спальню, растерзанное тело отца на кровати, кругом засохшие пятна крови… Во сне я открываю дверь комнаты и нахожу папу снова и снова. До бесконечности. Пока в один миг не просыпаюсь. Помочь мне не может никто. Не смог и опытный психотерапевт, у которого я наблюдалась полгода. 

— У вас посттравматический стресс, — утверждал он. — Со временем симптомы ослабнут, но окончательно пройдут только спустя месяцы, а возможно даже годы. Время — ваше лекарство, ну и препараты не забывайте принимать.

Кошмары начались после похорон. Думала, если сбегу из Далласа[1], они отступят, но здесь, в Сэнтинеле[2], я вижу их так же часто. Смерть отца сильно повлияла на меня. Мне не хотелось жить, но брат не позволил совершить глупость. Вместе мы с этим справились. Жаль, что сейчас он далеко.

Что касается мамы… Ее я никогда не знала и знать не хочу. Предательства прощать не умею. Ее уход считаю именно предательством. Папа, я, Антон — все мы нуждались в ней, но она выбрала другую жизнь.

Отец работал фотографом. Благодаря его свободному графику, мы много времени проводили вместе. Еще он занимался боксом, прыгал с парашютом и покорял горные вершины. Я до безумия боялась высоты и всегда переживала за него. Однажды отцу предложили вести курс выживания в случае нападения преступника. С тех пор папа и меня обучал технике ближнего боя, за что я ему безмерно благодарна. Он хотел, чтобы я умела защищаться, годами вырабатывал во мне выносливость и силу духа. Мы каждый день оттачивали теорию и отрабатывали приемы самообороны. Как сейчас помню его слова: «Ты должна научиться скрывать эмоции, иначе будешь уязвима. Нападающий никогда не должен видеть страха в твоих глазах. Что бы ни случилось, старайся его не показывать!». А еще он неустанно твердил: «Действуй неожиданно, непредсказуемо — противник спасует, не зная как среагировать…».

Я с грустью вздохнула. С детства хотелось быть похожей на папу, такой же смелой, отважной и справедливой. Он всегда знал, как правильно поступить.

Авария лишила меня автомобиля, поэтому в бар я поехала с Торнтонами. По дороге рассказала, что разбила машину. Но, проезжая место аварии, не увидела ни моего «Форда», ни «Порше» Кевина. Выходит, мой новый знакомый все уладил. Осталось узнать, куда отвезли машину и как скоро выплатят страховку. 

Бар «У Алекса», которым я владею, достался нам с братом от дяди. В завещании он требовал продать все имущество, а деньги разделить между собой, но я не исполнила его последнюю волю. Слишком тяжело оказалось расстаться с теплыми воспоминаниями детства. С воспоминаниями о дяде. Оспорив завещание и покончив с утомительной бумажной волокитой, я переехала в Сэнтинел — маленький техасский городок на юге США. К счастью, знания, полученные в далласском колледже бизнеса, и по сей день помогают мне в управлении баром.

Он открывается в двенадцать дня и закрывается в два ночи. До пяти часов вечера людей здесь практически не бывает. Лишь четверо-пятеро постоянных посетителей, приходящих кто на ланч, кто выпить чашку кофе. Чаще заглядывает молодежь, реже детишки, желающие полакомиться мороженым. Днем я обычно проверяю документацию и решаю текущие вопросы, а вечером встаю за стойку бара ради удовольствия. Мне нравится смешивать коктейли и видеть довольные улыбки на лицах клиентов. А еще оказалось, когда все силы и время отдаешь делу, утрата переносится легче.

В баре я почти ничего не изменила: справа вип-зона — длинные столы и мягкие диваны, слева — четырехместные столики и стулья с высокими спинками. В углу бильярд. Персонал тоже остался прежним. Семейство Торнтон замечательно справляется с работой. Конечно, как и в любом баре, у нас бывают недостачи, но в целом, все отлично. Кейт — официантка, ее мама, Сьюзан — повар, а брат Дуайт — администратор. Без этих людей я, как без рук. Для них же это место вроде второго дома, семейного дела. Не перестаю восхищаться трудолюбием и добротой Торнтонов. Их поддержка многое для меня значит. Я счастлива, что не одной мне хочется продолжить дело, начатое дядей.

После шести бар заполнился посетителями. Зажигательная музыка кантри поднимала настроение. В зале пахло жареным луком. Кэти мелькала у столиков, с улыбкой разнося заказы. Все шло своим чередом.

— Доброй ночи, Кристина. Плесни-ка мне виски, — улыбнулся помощник маршала,  Джексон.

— Выходной? — поинтересовалась я.

— О, да. Вчерашнее дежурство так вымотало.

— Сочувствую. — Бросив в стакан несколько кубиков льда, и, наполнив его коричневой жидкостью, поставила на стойку. — А еще эта авария ночью.

— Какая авария? — его брови приподнялись, а рот приоткрылся. 

— Ну как же, вчера после закрытия я поехала домой…

— Ах, да! — Всплеснул руками он. — Ну конечно. Совсем забыл. Но только это случилось не ночью. Мисс Доусон...

— Мисс Доусон? — повторила я. Похоже, Джексону ничего не известно о том, что случилось ночью. Но если Кевин не вызывал полицию, то куда делись наши машины? И почему на месте аварии ни единого следа, будто ничего не произошло? Выходит, поход в участок отменяется.

— Абсолютно верно. — Джексон поднял стакан и сделал глоток. — Эта дамочка прилично выпила и не справилась с…

Помощник маршала что-то говорил, но я его уже не слушала. Мысли были всецело поглощены вчерашним ночным происшествием. Нервно теребя край вафельного полотенца, я поймала изучающий взгляд Кейт. Закончив разносить заказы, она, наконец, подошла ко мне. Положив локти на столешницу барной стойки, спросила с нескрываемым подозрением:

— Что с тобой, Кристи? Ты какая-то странная. Все время где-то витаешь. Э-эй, очнись, подруга! — протараторила Кэти, щелкнув у меня перед носом пальцами. И таинственно сощурила глаза, жирно очерченные угольного цвета подводкой. — Это из-за кошмаров?

Торнтон постоянно говорила быстро, но за долгие годы знакомства я уже привыкла к особенности ее речи. Кейт всегда выделялась на фоне ровесниц: носила рваные джинсы, длинные темные туники с изображением «Линкин Парк». Но сейчас на ней серая футболка, черные брюки-стрейч и отутюженный синий фартук — обычная форма официантки.  

— Синяки какие под глазами. Ты смотри, отдашь Богу душу. Худющая совсем стала, вот-вот пополам сломаешься, — продолжала щебетать Кейт, убрав за ухо рыжую прядь волос.

И правда, на меня столько всего свалилось, что я не заметила, как начала терять вес. С одной стороны это радовало. Наконец-то «Кристина-пухлые щечки» превратилась в стройняшку. Но с другой — если так дальше пойдет, боюсь, анорексия мне обеспечена. 

— Прости, задумалась. Ты права, это из-за аварии. Не бери в голову, — отмахнулась я и направилась в кабинет. Она ни на шаг не отставала, неустанно чирикая в спину:

— Ага, знаю я тебя! А ну, быстро выкладывай!

— Откуда столько проницательности? — хмыкнула я и скрылась за дверью, но захлопнуться ей Кейт не дала.

Я обернулась к подруге. Замерев в дверном проеме, она продолжала буравить меня взглядом, уперев руку в бок.

— Ладно, входи, — сдалась я, — кое-что расскажу.

Кэти пулей влетела в кабинет, плотно закрыла дверь и села в кресло напротив.

— Вчера на стоянке на меня накинулась собака.

— Да-а, везет тебе на собак. Наверное, пес бросился на тебя потому, что ты тряслась, как холодильник в гараже моего брата, — с иронией выдала Кэти на одном дыхании. — Я ведь знаю, как ты боишься собак. С тобой все в порядке? Уверена?

Она наклонилась вперед и коснулась раненого предплечья. Я ойкнула, накрыв ладонью больное место. Все же стоит показаться врачу. Обязательно выкрою момент и съезжу до Уэйко[3].

— Все хорошо, не волнуйся.

— Но? — Кэти в ожидании наклонила голову вперед. — Утром ты так и не сказала, что с тобой произошло. Как ты умудрилась попасть в аварию?

Я вкратце рассказала подруге о ночном происшествии. А когда заговорила о Кевине, ее глаза подозрительно блеснули. В голове Кейт мгновенно созрел вполне логичный для нее вывод:

— Твой новый знакомый — вампир.

Я рассмеялась. Она всерьез хочет в это верить?

— Ты что несешь? Не приплетай этих монстров сюда.

— А что? Ты сама сказала, что на нем ни царапины.

Четыре года назад Кэти серьезно увлеклась готикой, с тех пор вампиры стали ее страстью. Это похоже на манию. Порой, начинает казаться, что Кейт, и спать ложится, и просыпается с мыслями о вампирах. Подруга настолько зациклена на них, что мечтает встретить своего бессмертного. Мне этого точно никогда не понять.

— Ну это так, шутка, — повела плечом Кэти.

— Плохая шутка, — я замотала головой. — Даже если предположить… заметь — только предположить, что вампиры существуют, и Кевин один из них, он непременно бы убил меня. Вампир никогда не стал бы помогать человеку. В реальном мире. Это мое мнение. Ты можешь его не разделять, но меня не переубедишь. Вампиры — мертвецы, а мертвые не помогают девушкам.

Кейт скользнула по мне взглядом.

— Тебе палец в рот не клади. Так что за парень? Симпатичный? — она со вздохом перевела разговор.

Кэти терпеть не могла, когда я начинала критиковать ее любимых существ. И постоянно замолкала, чтобы не спорить со мной, ведь я всегда была категорична в вопросах существования вампиров. Не верю в бессмертие и вечную жизнь.

— Симпатичный.

Я поправила челку, вспомнив взгляд Кевина и необъяснимое желание поцеловать его. Появление Дуайта вынудило замолчать. То ли привычка, то ли любовь к джинсовой одежде заставили его и сегодня облачиться в синие «ливайсы»[4] и джинсовую рубаху. Рыжие волосы удачно контрастировали с одеждой.

— Что? — вздернув брови, я пыталась выдержать встревоженный взгляд янтарных глаз.

— Ты какая-то странная. С тобой все в порядке? Все?

Торнтон всегда повторял слова по несколько раз — дурная привычка.

— Дуайт в своем репертуаре, — усмехнулась я. — Но только сегодня мне, правда, не нужно твое крепкое плечо. Все хорошо. Но все равно спасибо за заботу.

Он подошел ближе, не отводя изучающего взгляда.

— Ты меня не обманываешь? Если тебе нужен отдых — скажи. Просто скажи. Я справлюсь, Крис.

Я глянула на Кэти. Она еле удержалась от смеха.

После исчезновения их отца, Дуайт взвалил роль главы семьи на свои плечи. Ему было всего двадцать, когда это случилось… С тех времен он опекал всех и каждого, кого знал достаточно хорошо.

— Понимаю, ты хочешь помочь, но я сама знаю, когда следует отдохнуть.

— Понял. Тогда по делу. Я тут нашел список. Мы составили его с твоим дядей… — Подойдя ко мне, он протянул листок. — За несколько дней до его гибели. Посмотри, может, что-то захочешь приобрести. Посмотри.

— Да, конечно. — Я взяла список и пробежала взглядом, остановившись на пункте «музыкальный автомат».

— Слышала, владелец «Ночной лагуны» продает свой аппарат. Созвонись с ним и постарайся договориться о цене. Ну, ты понимаешь. Чем меньше, тем лучше, — улыбнулась я.

— Сделаю. Ах, да! Чуть не забыл. Стол я починил. И нужно купить еще пивных кружек, а то они скоро будут в дефиците. Нужно купить.

— Да ну, брось, — вмешалась Кейт. — Когда это у нас недоставало пивных кружек? Ты все время делаешь из мухи слона.

— А ты чего прохлаждаешься? Бегом работать! — прикрикнул Дуайт на сестру. — Посетители ждать не любят. Бегом!

— Только не начинай… И вообще, там почти никого нет! — повысила голос Кейт, и лениво, покачивая бедрами, вышла из кабинета. Следом за ней удалился и Дуайт.

***

День шел своим чередом. Стрелки на часах продолжали мерный ход, провожая минуту за минутой. Посетители приходили и уходили, и только я оставалась за стойкой, не имея возможности съездить в участок и поговорить с маршалом насчет аварии.

Внезапно в груди кольнуло. На миг меня бросило в жар, мысли словно окутал густой туман. Предчувствие — так я это называла. Что-то должно непременно произойти. Нечто плохое. Подобные ощущения всегда сбивали с толку.

Однажды в доме раздался телефонный звонок. Сердце защемило, предвещая беду. Оказалось, парашют отца не полностью раскрылся, и папа чудом остался жив, получив серьезные травмы. То же самое произошло в день смерти дяди — я не находила места, предчувствуя несчастье. И оно не заставило себя ждать. С тех пор доверяю подобным ощущениям.

Нервно закусив губу, я оглядела зал. Небольшие бра на стенах излучали неяркий свет. За столиками посетители оживленно беседовали, их голоса переплетались со словами известной песни. Все веселились, и только я ждала чего-то. Затаившаяся в груди тревога не отпускала.

Я поправляла бутылки на витрине, когда услышала голос Кэти и почувствовала теплое дыхание возле уха.

— Утром я слышала, как сестры Эванс обсуждали какого-то парня. Говорили, что у него крутая тачка, и он хорош собой. Что бы это значило? Неужто наш городишко посетил сам Ченнинг Татум? — протараторила она. — Кстати, о секс-символах, только посмотри, какой красавец сел за пятый столик.

Я бросила через плечо вопросительный взгляд на Кэти.

— А девчонки-то с него глаз не сводят, — продолжила мурлыкать Торнтон. — Ой, он смотрит в нашу сторону.  И, кажется, на тебя.

Подруга отстранилась, давая мне возможность увидеть парня. Как только наши с ним глаза встретились, внутри меня словно вспыхнул огонь. От этого настойчивого взгляда хотелось убежать. За столиком недалеко от барной стойки в тусклом свете бра сидел Кевин.

— Пойду, спрошу, что ему принести, — игриво пропела Кейт.

— Не утруждай себя, займись лучше вторым столиком. А Кевина я возьму на себя.

— Кевина? — выпучила глаза Кэти. — Так это его тачку ты разбила? Оу, по-моему, он просто жаждет с тобой поговорить. Желаю удачи, подружка.

Задорно ухмыльнувшись, Кейт послала мне воздушный поцелуй и взяла поднос. Через несколько секунд ее стройная фигурка уже опять мелькала между столиками. Я еще какое-то время потопталась у барной стойки, больше для вида, а потом все же вышла в зал. Вот только ноги словно приросли к полу, внутренний голос поучал: «Не смей подходить первой!». Наплевав на его нравоучения, я вышла в зал, неуверенно направившись в сторону нового знакомого. Приятное волнение усиливалось с каждым шагом. Сердце забилось чаще. А когда до столика Кевина оставалось всего — ничего, я с трудом поборола желание вернуться за стойку. Не верилось, что этот парень меня так волнует. Раньше со мной такого не случалось. Чтобы с первой встречи…

— Привет! Могу я что-нибудь предложить? — радушно улыбнулась я, замерев напротив.

— Здравствуй, красавица, — мягко отозвался Кевин, улыбаясь. — Спасибо. Ничего не нужно.

— Забыл мое имя? — хмыкнула я.

Я никогда не встречала таких бездонных ярких глаз. В Кевине есть что-то особенное. На него хочется смотреть. Бесконечно. А его голос лишает покоя и завораживает.

— Конечно, помню, Кристина.

Он поднялся с места и завладел моей ладонью. Я опешила, наблюдая за тем, как его губы нежно касаются моей кожи.

— Было интересно увидеть тебя в работе, вот я и зашел. А еще хотел удостовериться, что с тобой все в порядке. — Кевин протянул визитку. — Вот, здесь адрес и телефон автосервиса. Думаю, уже завтра сможешь забрать свою машину.

— Так быстро? Спасибо.

Я взяла карточку и аккуратно запихнула в задний карман джинсов.

— С полицией я все уладил, так что теперь ты моя должница.

Опешив, я уставилась на Кевина. Ведь, по словам помощника маршала, вчера в городке была всего одна авария, и это не наша.

— Постой, я разговаривала с…

— Не стоит благодарности, — вставил Кевин, не позволив договорить. Словно нарочно. — Уверен, любой уважающий себя мужчина сделал бы то же самое, будь он на моем месте.

— Но…

Кевин пристально посмотрел мне в глаза и спокойно произнес:

— Кристина, все в порядке.

И, правда, чего я привязалась к нему с подозрениями? Он все уладил, я должна благодарить, а не укорять. Тем более обвинять-то не в чем.

— Как ты узнал, что я здесь работаю?

— Это было не сложно. В Сэнтинеле все тебя знают.

— Ты наводил обо мне справки?

— Точнее будет сказать — интересовался, — после паузы, он добавил: — Рад, что с тобой все хорошо.

 Я стойко выдерживала взгляд, изо всех сил старалась не проиграть битву «глаза в глаза».

— Так ты же меня до дома проводил, что могло случиться? Да и городок наш тихий, здесь давно не случалось никаких происшествий.

— Всякое бывает. Всегда нужно быть предельно осторожной.

— Я пойду. Нужно обслуживать посетителей.

— Постой, Кристина. У бара никого нет. Присядь на минутку.

Кевин выдвинул стул, приглашая меня присесть. Обернувшись, я убедилась, что барная стойка пуста, но на всякий случай, заприметив Дуайта, жестом велела ему присмотреть за баром. Только тогда приняла приглашение Кевина.

— Во мне что-то не так? — спросил он, присев напротив. — Ты как-то испуганно на меня смотришь.

— Твой взгляд…

— Я тебя смущаю?

Он видимо заметил мое замешательство.

— Скорее да, чем нет. Не могу понять.

— Ты чем-то озабочена. Это из-за аварии?

— А ты что, священник? — насторожилась я. Не терплю, когда лезут в душу. —  Призываешь исповедаться? Я не хочу об этом говорить.

— Так дело в прошлом?

— Какой ты проницательный, — огрызнулась я. Как только меня спрашивали о прошлом, я становилась раздражительной. — Не люблю говорить о прошлом. Не нужно, Кевин.

— Хорошо, — сдался он. — Как скажешь.

Мимо столика прошмыгнула Кейт, поглядывая на меня с ехидной улыбкой.

— Поговорим об аварии? — с надеждой спросила я, желая узнать ответы на мучающие вопросы. — Я долго думала об этом… Не могла понять, почему пошла с тобой, доверилась тебе. Все это просто в голове не укладывается.

— Ты не доверяешь людям? — Кевин напрягся.

— В детстве меня укусила собака. Наложили десять швов, и остался шрам, — рука взметнулась к лицу. — С тех пор я боюсь собак, а шрам скрываю под толстым слоем тонального крема. Чтобы не вызывать у людей отвращение и... жалость. — Я замолчала, собираясь с мыслями. — Лет пять назад на меня напали двое парней. Поэтому я не доверяю незнакомцам. Но ты другое дело. Я пошла с тобой, хотя никогда бы так не поступила. Я в замешательстве. У меня такое странное чувство...

— Какое?

— Будто я тебя знаю. Мне с тобой так спокойно. И этого я не понимаю.

— Значит, буду твоим ангелом-хранителем, — Кевин перевел разговор в шутку.

— Кто же твой ангел-хранитель? — перешла в наступление я. — Вчера он тебя здорово выручил. На тебе и пылинки не было, хотя машина разбита в хлам.

— Ты преувеличиваешь.

— Возможно. Но я верю своим глазам.

— Кристина, прости, но я не намерен сейчас обсуждать эту тему. Как ты сказала, мы не на исповеди. — Кевин изменился в лице, напрягся и встал. — И вообще, мне уже пора. Приятно было пообщаться. Обещаю, мы обязательно о многом еще поговорим. Всему свое время. До встречи.

Мне не верилось в его внезапно возникшие дела. Когда за ним закрылась дверь, я еще какое-то время пребывала в растерянности. К счастью, работа помогла не думать о словах Кевина.